Семен Альтов предпочитает уединенность загородной жизни

Семен Альтов производит впечатление человека сдержанного, много повидавшего и пережившего, но до сих пор не разочаровавшегося в жизни. В предисловии к одной из своих книг он пишет: "Никто не знает Альтова С. Т. так хорошо, как я, Альтов Семен Теодорович. Буквально на глазах он превратился из молодого автора в пожилого… Он не смешит людей, а предлагает им самим увидеть смешное в окружающей жизни".

Это действительно так, Семен Теодорович не стремится непрерывно острить. Но говорить с ним интересно. Особенно если не ждать, когда он начнет смешить.

Загородная жизнь семьи Альтовых началась со строительства домика на десяти сотках в Керро Всеволожского района. «Это отдельная история, — рассказывает Семен Теодорович. Тогда получить свой кусочек земли считалось за счастье. Вокруг были в буквальном смысле болота. Под участки давали то, что было ни для чего не пригодно. Я помню, на пеньках сидели, как неведомые зверушки, люди с топорами и пилами, потому что шаг в сторону — и провалился в жижу. Сколько там закопано денег и лет жизни! Зато теперь там симпатичные домики, цветы, бегают дети. Помнится, в доме была массивная печка, которая как китайская стена перегораживала пространство, но нагревались в ней шесть кирпичей, остальные несли декоративную нагрузку. Спустя два года я случайно встретился с печником, и тот честно признался, что наша печь была в его практике первой. Сейчас он кладет отличные печи!»

Вспоминая следующий эпизод из дачной жизни, Альтов говорит: «Меня нельзя назвать дальновидным, практичность — нулевая. Когда строился дом в Керро, в основном, силами Лары (Лариса Васильевна — супруга юмориста), я, запомнив слово “керамзит”, спокойно отдал деньги за машину этого самого материала обещавшему его привезти шабашнику. Это был 1991-й год. Керамзит везут до сих пор…»

История имела неожиданное продолжение. В авторской телепрограмме «Сто причин для смеха», которая идет по воскресениям на РТР, Альтов рассказал историю про керамзит. У дома на Васильевском острове, где он живет, к писателю подошел мужчина. «Вы правду по телевизору рассказали, что доверчивый, добрый человек?» И — попросил 50 рублей на месяц... Альтов деньги дал: «Очевидно, вернет заодно с керамзитом!»

Несколько лет у Альтовых было два загородных дома. Второй (им пользуются по сей день) находится в Эстонии между Нарвой и Усть-Нарвой. Популярность курорта Усть-Нарва приобрела еще в конце 19 века. «Климат замечательный, как в Юрмале, — делится впечатлениями Альтов.» Но Юрмала — тусовочная, вся напоказ, а Усть-Нарва спокойная, нешумная. Там нет высоченных заборов с бойницами. Дома и участки у вас на виду и радуют глаз. Чисто, опрятно, с прибалтийским вкусом. Нет желания переплюнуть соседа финансовыми возможностями.»

Рядом Финский залив, дюны, сосновый лес. Отдыхать в Усть-Нарву в разные годы приезжали Шишкин, Репин, Мамин-Сибиряк, Чайковский, Мравинский. И до сих пор там живут Александр Колкер с Марией Пахоменко. Многие россияне из этого местечка ушли, когда Эстония стала другим государством. На границе появились многочасовые очереди: цены на бензин в Эстонии и России сильно отличаются, и часть нарвитян зарабатывает тем, что ездят за бензином в Россию. А очередь на всех одна.

Приехали в Эстонию Альтовы 20 лет назад, когда был еще Советский Союз, по рекомендации друзей. Альтов говорит, что ему важно ощущение чистоты и порядка, которые всегда были в Эстонии. «Качество дорог не обсуждается. Даже в бедном домишке на окошках занавески, цветы. Перекошенного забора там просто не может быть. Мне это все нравится.» Альтова устраивает и местная природа, и сдержанность соседей. «Никто не лезет тебе в душу. Махнули приветственно рукой, и достаточно. Каждый раз поражает ощущение простора. Вечером на Финском заливе, когда солнце опускается в воду, впечатление, будто ты в храме. Мы часто с Брюсом (Брюс — большой королевский пудель) гуляем по нашей березовой аллее, за которой огромное поле, и кроме нас никого вокруг нет. Я человек не очень общительный, мне хватает контактов с людьми со сцены. Отсутствие человеческого общения — тоже роскошь.»

Слово «дача» при Брюсе говорить вслух нельзя. Только когда уже собраны вещи, за переносом которых он следит очень внимательно, звучит заветное: «Поехали на дачу!». Пудель взмывает под потолок и кубарем несется по лестнице вниз.

«А какие продукты у нас в Эстонии! (слова “У нас” Альтов интонационно выделяет). — Сметану, молоко возим внучкам в Питер. А когда идут огурчики эстонские, килограмма два могу съесть, не вставая.»

Дача у Альтовых простенькая, летняя, с удобствами на улице, но — спасибо человеку, который ее построил — до сих пор стоит, только пару нижних балок пришлось поменять. На втором этаже — крохотная комнатка, окно которой трогает ветками береза, выросшая на глазах писателя. Многое было написано именно там. Со временем к дому приделали веранду, расширили кухню. Но — «топот воробья ночью по крыше хорошо слышен». У Ларисы Васильевны на участке растет все, что бы ни посадила — тюльпаны, пионы, нарциссы. Но распускаются цветы чаще всего в ее отсутствие, и она потом слушает рассказы соседей, как это было красиво.

Сейчас семья строит новый дом в самой Усть-Нарве. И опять Ларисе Васильевне приходится принимать решения, а это непросто. «Я не советчик, — признается Альтов. — Я со всем соглашаюсь, мне все нравится. А Лариса — человек с развитым вкусом, поэтому мучается. Строительство дома — это творчество: понять, каким он будет, выбрать материал, цвет и прочее. Приходится брать на себя ответственность за конечный результат. Лариса Васильевна — и прораб, и инженер, и дизайнер.» Альтов считает, что им повезло со строителями бригады Сергея Кокарева. Высокое качество, добросовестность и предлагаемые решения на понятном заказчику языке.

Новый дом в Усть-Нарве будет просторный, с двумя детскими, большой гостиной с верхним светом, на участке 20 соток. Трагедией для Ларисы Васильевны стала ошибка при проектировании, в результате которой в холле второго этажа появился столбик, напоминающий шест для стриптиза. Убрать нельзя, несущая деталь. Семен Теодорович считает, что огорчаться бесполезно — надо придумать, как выправить ситуацию. «В крайнем случае пусть будет шест для стриптиза! Не каждый себе может такое в доме позволить…» Выход нашелся: шест оформят в виде светильника. А строительство дома, начатое прошлой осенью, планируют завершить к нынешней осени.

Рыбалку Альтов любит, но рыбачит регулярно… раз в 10 лет. Щуку весом 3 килограмма 400 граммов он выловил в прошлом году на Ладожском озере. «Руки разводить в стороны не обязательно, есть фото», — комментирует свой успех Семен Теодорович.

В прежние годы, — вспоминает Альтов, — такого понятия, как своя дача — да и своя квартира — просто не было. Лет 50 назад дачи были съемные, причем в домиках жили по 8–10 семей, по семье в каждой комнате. Альтов до сих пор помнит, как в Лисьем Носу, где родители снимали дачу, какая-то женщина рассказывала малышам перед сном жуткие истории, как он узнал позже, рассказы Эдгара По. Ребята во сне дико кричали, а испуганные родители не могли понять, что за напасть с детьми по ночам происходит.

«У советских людей видеоряд был незамысловатый. Квартиры преимущественно коммунальные, — говорит Альтов. — На углу Загородного проспекта и улицы Бородинской вместе с нами проживало 29 человек. Мы ведь не знали, что есть отдельные квартиры. Когда в третьем классе меня позвал на день рождения одноклассник, я его долго расспрашивал, кто живет еще в двух комнатах, двери которых выходили в коридор. Мальчик твердил : “Мы!”. Я потом рассказывал маме, что в классе учится ненормальный мальчик! Он утверждает, что во всех трех комнатах живут они! Для нас тогда было: дверь — семья, дверь — семья!»

В коммуналке только у одних соседей был телевизор, крохотный экранчик с линзой для увеличения. По вечерам все соседи, со своими стульями, молча входили к ним в комнату, молча ставили стулья, отсматривали передачу и так же молча со стульями расходились. Сегодня внучкам Кате и Варе объяснить невозможно, как это в одной квартире могут жить чужие друг другу люди. «Мы тем и были счастливы, что не знали, как многого нам не хватает! — говорит Семен Теодорович. — А у современных молодых столько одновременно вокруг соблазняющей информации, что зрение должно быть устроено как у стрекозы. Не исключено, что в будущем придется смотреть пять программ по пяти телевизорам сразу.»

А сам он, Семен Теодорович Альтов, живет нормальной жизнью питерского интеллигента. Большую часть его кабинета занимают книжные шкафы. Он из того поколения, которое еще читает.

И в заключение еще одна цитата из предисловия Альтова к своей книге: «Прожив столько лет, понял ли он что-нибудь в жизни? Как настоящий писатель, конечно, нет. Однако он смело делится своими раздумьями, что, кроме смеха у читателя, ничего вызвать не может».